3.10 Продолжительность жизни в исторической перспективе

Существует общераспространенная иллюзия, что мы живем дольше и лучше, чем люди других исторических эпох. Вероятно, у нас в голове запечатлелись образы зловонных городов в живописном описании Чарльза Диккенса и Виктора Гюго. Да, конечно, в те времена и в тех местах жизнь многих людей действительно была «убогой, мерзкой, жестокой и короткой». Реальность же такова, что ожидаемая продолжительность жизни пятнадцатилетних американцев, живущих в сельской местности, такая же, как и у их прапрадедов 150 лет назад.
А что можно сказать о более далеких от нас процветающих и изнеженных обществах? Основной тезис данной книги заключается в том, что ни образ жизни древних сельскохозяйственных цивилизаций, ни образ жизни средневековой или викторианской Европы нельзя принять за образец. Тем не менее взгляд на эти общества поможет высветить ряд важных вопросов.
После сельскохозяйственной революции, произошедшей 10 ООО лет назад, люди впервые в истории человечества стали жить бок о бок и зависеть от сельского хозяйства. Впервые населению стали угрожать неурожай, новые болезни — в особенности новые болезни, — а также наводнения и эпидемии.
Дети стали рождаться чаще, но больше детей стало умирать в младенчестве. В результате прирост населения даже уменьшился. После природных бедствий с лица земли сметались целые сообщества. Войны стали еще более смертоносными. Как в таких условиях достоверно оценить продолжительность жизни? Ответ простой: никак.
Но можно подойти к вопросу с другой стороны и посмотреть, что сами древние люди думали о продолжительности жизни.
Для начала обратимся к сочинениям Гомера. Опираясь на описания, данные в «Илиаде», археолог Шлиман обнаружил в 1870 году место, на котором 3000 лет назад стояла Троя. Это послужило решающим подтверждением историчности рассказов Гомера об Одиссее. Гомер описывает, что жена Одиссея Пенелопа оставалась ему верна, хотя тот отсутствовал двадцать лет. Примечательный, но редко комментируемый факт: все двадцать лет Пенелопу осаждали страждущие женихи. Некоторые из них были ровесниками ее сына Телемаха.
Иными словами, 3000 лет назад в Древней Греции женщина сорока с лишним лет была достаточно привлекательной для того, чтобы на ней хотел жениться мужчина вдвое ее моложе!
Примерно в то же время, 3000 лет назад, автор 89 Псалма говорил: «дней лет наших — семьдесят лет, а при большей крепости — восемьдесят лет; и самая лучшая пора их — труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим».
Иными словами 3000 лет назад в конце библейского бронзового века считалось нормальным жить до семидесяти лет, а если позволит здоровье, то и до восьмидесяти.
Можно обратиться также к словам Аристотеля, который жил в Древней Греции более 2300 лет назад. Он советовал мужчинам не жениться, пока им не исполнится 35 лет. В целом греки считали, что человек достигает своего расцвета к сорока годам. Вряд ли так стали бы рассуждать люди, ожидавшие, что их жизнь будет короткой, а старость дряхлой.
Обратим взгляд на некоторых полководцев времен Александра Великого. Антигон Монофтальм был закаленным в битвах ветераном, когда, ведя вперед войска верхом на боевом коне, он все-таки пал от брошенного копья в битве при Ипсе. Ему был 81 год. Его противник Лисимах был впоследствии убит в битве при Курупедии в возрасте 79 лет. Его союзник Селевк Никатор пережил все битвы и пал в результате заговора в возрасте 78 лет.
Это другая сторона медали: старики сохраняли юношескую бодрость. Старики, которые вели в бой войска и могли поднять тяжелое оружие того времени.

Древние греки сохраняли молодость до преклонных лет.

Разумеется, все это косвенные свидетельства. Но все-таки никак нельзя назвать совпадением, что рацион питания древних греков и сейчас, двадцать три века спустя, сохранился в виде широко изучаемой и полезной для здоровья критской диеты, о которой будет идти речь в главе 10.