Глава 1
Сопоставление фактов

В детстве я жил с бабушкой и дедушкой в Британии. Моя бабушка была необыкновенным человеком. Убежденной вегетарианкой. Она твердо верила, что надо есть много сырых фруктов и овощей. Даже в годы войны у нас на столе всегда были свежая морковь, сельдерей и огурцы. Если я испытывал голод, то, чтобы подкрепиться, мне достаточно было пробежать мимо миски с салатом из свежих овощей.
Война закончилась, отец вернулся с индийского фронта, и наша семья вновь воссоединилась, но мы продолжали придерживаться прежнего рациона питания. Взрослея, я получил прозвище «младенческое лицо», благодаря румянцу на щеках, пышущих здоровьем. Сильный, крепкий, мускулистый, я никогда не болел. Но как и любой ребенок в возрасте восьми лет, я готов был воспринять любую идею, хорошую или дурную, которая захотела бы поселиться у меня в голове.
Идеи, как хорошие, так и дурные, без труда овладевают умами детей.
В школе я читал брошюры в глянцевой обложке, выпущенные Управлением по сбыту молока, в которых превозносились достоинства молочных продуктов, служащих источником кальция. «Молоко и сыр жизненно необходимы растущему организму — в них содержится строительный материал для костей!»
С этого начался мой интерес к питанию.
Но была одна сложность. Наша семья не употребляла молочных продуктов. Пить молоко было для меня таким же странным и неприятным занятием, как пить рыбий жир! Более того, когда в школе меня заставляли пить молоко, меня тут же рвало. Из-за этого в школе на меня смотрели как на неблагодарного чудака.
Учителя действовали из лучших побуждений: они хотели, чтобы я не страдал от недостатка кальция. «Пей молоко, — говорили они. — Оно полезно!»
Но когда ребенка рвет на тебя — это не самое большое удовольствие даже для закаленного учителя младших классов. После недолгой борьбы я и в школе получил замечательную возможность не пить молоко.
Вот таким я был, восьмилетним ребенком, который «не получает кальция, потому что не пьет молоко». И тогда отец взял с полки «Руководство по питанию», выпущенное Министерством сельского хозяйства, рыболовства и продовольствия. Эта книга была (и остается) наиболее последовательным изложением «ортодоксальных» воззрений на здоровое питание.
Из этой книги я узнал, что, с точки зрения «авторитетных специалистов», для традиционной британской пищи характерен недостаток кальция. Чтобы исправить положение, правительство распорядилось добавлять в муку, предназначенную для выпечки белого хлеба, измельченный мел.
Я сделал очевидный вывод — надо есть больше белого хлеба и, по возможности, добавлять к нему еще больше мела!
Утешение было найдено в таблицах пищевой ценности продуктов. Сардины, вместе с костями, содержат кальций. Мои родители были не такими убежденными вегетарианцами, как моя бабушка, и благодаря этому обстоятельству был сделан первый компромисс. В мой рацион вошла рыба, и теперь несколько раз в неделю мы ели тосты с сардинами.
Мне было всего восемь лет, и я еще не полностью выработал умение критически относиться к любым сообщенным сведениям. Но даже в столь нежном возрасте предположение о том, что съеденные кости сардин каким-то образом проникают в мои кости, казалось мне несколько натянутым.
Кроме того, это был первый пример одного распространенного явления. В стремлении к лучшему я начал решать вопросы, которые плохо понимал. Я отказался от хлеба из цельного зерна, который являлся основным продуктом питания в первые годы моей жизни, в пользу менее питательного (но «обогащенного» кальцием) белого хлеба.
После Второй мировой войны по распоряжению правительств различных стран в основные продукты питания стали добавлять все больше и больше питательных веществ. Прошло несколько десятилетий, прежде чем я начал сомневаться в разумности подобного подхода. Почему в стандартном рационе недостает многих витаминов и минеральных веществ? Почему такие основные продукты питания, как хлеб, мука и крупы, нужно «обогащать»?
Примерно в то же время родители моих школьных друзей начали задавать мне неудобные вопросы по поводу белка. «Что ест ваша семья для того, чтобы получить белок?» Меня тревожили призывы есть бараньи отбивные, чтобы потреблять «больше белка». Таблицы пищевой ценности меня успокоили. Белок имеется почти в любой растительной пище, и в особенности в печеной фасоли, повсеместно распространенной в послевоенное время.
Лишь спустя много лет я выяснил, что столь упрощенный подход к питанию сам по себе недостаточен. Из того, что лабораторные анализы определили наличие той или иной молекулы в продукте, еще не следует, что организм ее усвоит. Кроме того, существует множество необходимых для здоровья молекул, которых пока не удалось обнаружить. В самом деле, наша неосведомленность в отношении того, что именно находится в пище, как организм ее усваивает и как затем использует, является одним из наиболее серьезных пробелов в человеческом знании.
Но мы забегаем вперед.
Меня увлекли химические превращения продуктов питания в организме человека. В сарае для хранения инструментов я устроил собственную лабораторию и регулярно становился лучшим учеником в классе. Я быстро превращался в исследователя вопросов питания, исповедующего механистический подход и мечтающего о том дне, когда все питательные вещества мы будем получать из пары таблеток.
Сомнения зародились, когда во время учебы в университете я проходил практику в одной крупной пивоваренной компании. Я работал в лаборатории, единственная задача которой заключалась в поиске дешевых заменителей хмеля и солода, традиционно используемых для приготовления пива. Достигнутый «прогресс» привел меня в ужас.
Вся страна пила пиво, которое представляло собой не что иное, как перебродившую подсахаренную воду с добавлением различных ароматизаторов и красителей. Но пивоваренной компании и этого показалось мало. В состав пива входил краситель, который был неприемлемо дорогим — жженый сахар. Он служил для придания перебродившей подсахаренной воде темного «пивного» вкуса. Наша задача состояла в том, чтобы найти более дешевый заменитель этому дорогому заменителю!
В конечном итоге это пиво заслуженно утратило всякое доверие у потребителей. Его сбыт перестал расти, и оно ушло с рынка. Тем не менее мне даже в кошмарном сне не могло прийти в голову, что то же самое может происходить с таким основополагающим продуктом, как хлеб.
В другой раз университетская практика завела меня в Сарагосу, крупный испанский город. В начале шестидесятых Испания была все еще бедной страной, при генерале Франко мало что изменилось со времен, предшествующих гражданской войне.
Меня поселили в испанской семье. Хозяева, желая мне угодить, спросили, что я хочу на завтрак. Мне не нравилось резко пахнущее растительное масло в сочетании с твердым испанским хлебом, поэтому я попросил сливочного масла.
Хозяева недоуменно переглянулись. Я полез в англо-испанский словарь, чтобы удостовериться, что я правильно назвал слово, и показал его им. Их взгляд стал еще более недоуменным, и они полезли в толковый словарь испанского языка. Там они наконец нашли определение «сливочному маслу».
Эти испанцы, европейский народ, который колонизировал значительную часть мира и с которым Англия воевала на протяжении столетий, практически не слышали о сливочном масле!
Так я впервые столкнулся с тем, что многие народы считают молочные продукты экзотической и непонятной пищей.
Примерно в то же время многие жители Вест-Индии переехали в Британию. Был выпущен циркуляр, рекомендующий «не требовать от новичков пить в школе бесплатное молоко, так как у многих к нему непереносимость». Наконец-то официальное признание! Но как быть с остальными?
Я бы еще долго искал ответ на этот вопрос, но вмешалась судьба. Меня вдохновляли рассказы о великих научных открытиях. Об «обуздании грозных сил природы на пользу и благо человечества». Я решил заняться точными науками и применить свои знания на благо малоразвитых уголков мира.
Я представлял, как я взбираюсь с теодолитом на горные хребты, прокладывая маршруты железнодорожных линий и каналов. Я был одержим духом первопроходцев, открывающих глухие уголки далеких континентов. Я представлял, как, подобно доктору Ливингстону, буду жить среди местных жителей, вести их образ жизни, говорить на их языке.
После получения специальности я и в самом деле проводил воду в отдаленные деревушки и прокладывал железные дороги в дикой местности — в Западной и Северной Африке и на Ближнем Востоке.
Но больше всего меня интересовали люди, живущие в этих местностях, их язык и культура. Мне хотелось познакомиться с их историей, с их миграциями в прошлом, с их культурной самобытностью. И прежде всего меня занимал вопрос, что общего в их питании.
Я продолжал путешествовать: Азия, Полинезия, Океания. И вскоре устоявшиеся представления о правильном рационе питания начали давать трещину. Куда бы я ни приезжал, я находил совершенно иные продукты питания. Некоторые народы выглядели более здоровыми, чем другие. Но в целом их приобщение к западной пище вело к ухудшению здоровья и сокращению продолжительности жизни. Почему так получалось? В том ли дело, что организм различных народов требует разной пищи?
Сменилось всего пара тысяч поколений с тех пор, как 50 ООО лет назад первые представители вида Homo sapiens распространились из Африки по всему свету. Вполне достаточно, чтобы возникли внешние расовые отличия, но только для этого. Не значит ли это, что западная пища столь же вредна и для жителей Запада?
Однажды меня пригласили пообедать к вождю одного берберского племени, обитающего в горах Атлас в Марокко. Случай был особый, а потому было устроено настоящее пиршество. Нам предстояло отведать «мешуи» — печеного барашка. В земле сделали углубление, в которое засыпали тлеющие угли. На угли положили целую тушу, засыпали все землей и оставили готовиться на несколько часов.
Жареного и по-прежнему целого барашка подали на огромном медном блюде с маленькими выемками по краям. В каждой выемке лежали специи: тмин, черный и красный перец, шафран... Их было несколько десятков.
Трапезу возглавил сам вождь, он лично запускал руки в жареную плоть и вырывал отборные куски, чтобы раздать их обедающим. Я был почетным гостем и с ужасом смотрел, как он очищает от оболочки бараньи яички и протягивает их мне. Мне, почти вегетарианцу!
Героическим усилием я изобразил восторг и сделал вид, что кусаю деликатес под великодушным и дружелюбным взглядом вождя. Как только он отвел глаза, я спрятал «отборные» куски под край медного блюда.
Я огляделся в поисках какой-нибудь другой еды. Больше ничего не было. Ни жареного картофеля, ни риса, не было даже кускуса, не говоря уж о свежих овощах. Только жареный барашек и все. Это был урок, который мне предстояло получить еще не раз. Если в какой-либо культуре принято есть мясо, то едят только его. На другом конце света фиджийцы-каннибалы готовили и подавали человеческое мясо точно таким же способом. Никакого жареного картофеля!
Лишь много лет спустя я нашел физиологическое обоснование тому, почему нельзя смешивать различные пищевые продукты. Популярные книги, посвященные питанию, воспроизводили давние теории доктора Шелтона и еще более ранние теории доктора Хэя. Эти ученые предположили, что раздельное питание является важным фактором, предупреждающим несварение желудка, ухудшение здоровья и ожирение.
Почему же я ничего не слышал о раздельном питании? Я заглянул в старые университетские книги по вопросам питания. Там мимоходом упоминалась очень ценная информация: «...крахмал переваривается в щелочной среде, белок — в кислотной. Пищу с большим содержанием крахмала лучше употреблять в конце трапезы».
Таким образом, еще в 1948 году было признано желательным обращать внимание на то, как различные виды пищи взаимодействуют друг с другом! Осторожная, брошенная походя фраза была лишь вершиной айсберга. Постепенно становилось ясно, насколько сложен пищеварительный процесс, и было найдено физиологическое обоснование тому, что сейчас называется «принципом сочетаемости продуктов».
А я тем временем штудировал профессиональные журналы. Открытия были сделаны в самых различных областях. Выяснилось, что сельское хозяйство, впервые встречающееся у ближневосточных народов в виде выращивания зерновых 10 ООО лет назад, скорее всего, обязано своим происхождением крайней необходимости. Но эти народы занимались сельским хозяйством лишь краткий промежуток времени и через пару столетий отказались от него. Поскольку было трудно перемалывать зерна в муку. К тому же кости людей стали более хрупкими, телосложение — менее крепким, продолжительность жизни сократилась. Зачем было с этим мириться?
Имелись различные точки зрения на то, в каком виде они потребляли произведенную муку. (Выпекать хлеб начали лишь 3000 лет спустя.) Мои знания об аборигенах позволяли дать ответ: в трудные времена аборигены собирали семена и зерна и перемалывали с помощью двух камней. Из получившейся муки делали лепешки и выпекали их на углях. Процесс приготовления необходим, так как человеческий организм не вырабатывает ферменты, позволяющие переваривать сырую муку.
Я задумался над этим: по своей природе человеческий организм не приспособлен для употребления и переваривания зерна. Не означает ли это, что подобные пищевые продукты подвергают биохимию нашего организма слишком большой нагрузке?
Еще больше открытий было сделано в отношении наших предков, живших на прародине человечества — на границе тропических лесов в Восточной Африке. Мы все больше и больше понимали их образ жизни и особенности питания. Я размышлял над тем, что наши предки покинули эти места всего 2000 поколений назад. За это время человеческий организм, по сути дела, не претерпел никаких изменений.
Чем питались люди, жившие во времена плейстоцена? Очевидно, они «поглощали» все, что могли найти на земле. Как показали исследования, они были не столь уж хорошими охотниками, какими их считали, так что мясо занимало незначительное место в их рационе. Кроме того, исследованиями доказано, что мясо диких животных по составу принципиально отличается от мяса, продаваемого в современных супермаркетах.
Как-то раз, вернувшись в Лондон, я решил проверить зубы. В кабинете работал новый стоматолог, выходец из Южной Африки. Закончив осмотр, он сказал:
- У вас очень здоровая полость рта и очень крепкие зубы — как у африканцев.
- Что вы хотите этим сказать? — спросил я.

Он ответил несколько неопределенно:
- Слюна африканцев имеет лучший баланс, и она убивает бактерии.

Когда я стал допытываться у него, почему, он не смог сказать мне ничего более определенного, и я решил в этом разобраться. Теперь нам известно, что рацион питания, отличающийся от естественного, может ухудшить качество слюны. Но что понимать под естественным рационом питания?
Другие необходимые сведения дали исследования в области биохимии и демографии. Из них следовало, что некоторые пищевые вещества, которые на Западе воспринимаются как само собой разумеющиеся, пагубно влияют на здоровье. Первым злодеем стал холестерин. Вскоре за ним последовали насыщенные жиры. Все новые и новые исследования показывали, что потребление насыщенных жиров вызывает заболевания сердца, рак и даже артрит и аллергию.
В то же время новые и новые исследования показывали, что люди, потребляющие большое количество фруктов и овощей, более здоровы и дольше живут.
Я и прежде обращал внимание на то, что у африканцев, живущих в сельской местности и потребляющих большое количество пищевой клетчатки, совсем не встречаются заболевания кишечника, такие, как запор, дивертикулез и рак. Эти одиночные наблюдения подкреплялись основополагающими научными статьями. Другие исследования показали, что клетчатка зерновых культур не столь хороша для человеческого организма, как клетчатка окрашенной растительной пищи. Более подробное рассмотрение различных видов растительной клетчатки и их пригодности к употреблению в пищу человеком приводится в главе 4.
В начале восьмидесятых я услышал о первых исследованиях, посвященных способности человеческого организма регулировать уровень сахара в крови. Результаты потрясли тех немногих представителей медицинской общественности, которые обратили на них внимание. Исследования показали, что самые обычные пищевые продукты — зерновые продукты, крупы, картофель и сахар — подвергают значительному испытанию способность организма регулировать уровень сахара в крови. У многих людей этот механизм дает сбой, вследствие чего они заболевают, иногда серьезно.
Ряд проведенных с тех пор экспериментов углубил и расширил наше понимание этого явления. Очевидно, человеческий организм по своей природе не приспособлен для потребления этих пищевых продуктов. Именно поэтому эскимосы, австралийские аборигены, индейцы навахо, полинезийцы и многие другие народы страдают от ожирения и диабета, когда «окультуриваются» и начинают потреблять западную пищу с высоким содержанием углеводов. А теперь под натиском подобной пищи губится здоровье и самих жителей Запада!
Есть ли у таких пищевых продуктов иные недостатки? Я мысленно вернулся в свои детские годы. К потреблению хлеба ради кальция. К требованиям законов «обогащать» зерновые продукты все большим количеством минеральных веществ и витаминов.
С моих глаз спала пелена. Пшеница, хлеб, рис, крупы — продукты питания, которые, как «всем известно», составляют основу пищевого рациона, на самом деле никакими основными продуктами не являются. Эти пищевые продукты удается сделать более или менее пригодными для потребления только путем добавления в них все возрастающего количества микроэлементов!
Так называемые основные продукты питания настолько бедны микроэлементами, что их приходится «обогащать> в законодательном порядке.

Обратите внимание на выражение «более или менее пригодными». Даже с внесенными по распоряжению правительства добавками основные продукты в рационе западного человека все равно остаются неполноценными заменителями «настоящей пищи». Но какая пища является настоящей?
К тому времени я стал большим начальником, я летал по всему земному шару и был вынужден питаться в воздухе или в гостиничных ресторанах, борясь с пищеварительной системой, которая никак не могла приспособиться к быстрой смене часовых поясов. Я по- прежнему был до противного здоров, но никак не мог сбросить 3 килограмма избыточного веса.
Я выделил время на то, чтобы забраться в недра Британской библиотеки и найти там все, что имело отношение к рациону питания.
Даже в научной среде трудно было заставить отказаться от укоренившихся представлений, несмотря на наличие веских доказательств. С большим трудом исследователям, изучающим то, как питались первобытные гоминиды, удалось донести свои открытия до научной общественности. Со времени моей учебы в 60-х годах было признано, что первобытные люди были скорее «собирателями», чем «охотниками».
Я изучал описания рациона эскимосов, обнаруженные в отчетах исследователей XIX века. Я перечитывал научные статьи 30-х годов с описанием экспериментов, поставленных двумя полярными исследователями. Эти отважные добровольцы целый год провели в больнице Бельвью в Нью-Йорке, в отделении эндокринологии. Они питались только жирным мясом, иногда сырым! На протяжении всего эксперимента у них регулярно снимали основные показатели состояния организма, и в конце были сделаны довольно оптимистичные выводы в отношении влияния такой диеты на их здоровье.
Но не все исследования равноценны. Некоторые проведены тщательно, некоторые — небрежно. Одни виды исследований по самому своему характеру внушают больше доверия, чем другие. Результаты многих оказались искаженными из-за предубежденности исследователей, которые делали вывод, что эти эксперименты подтверждают их любимые теории, хотя объективно они свидетельствовали об обратном. Со временем я привык всегда читать мелкий шрифт и обращать внимание на то, кто оплатил ту или иную акцию. В частности, вышеприведенное исследование было проведено на средства Общества американских производителей мясных продуктов!
В данном случае, если покопаться в результатах, можно было установить, что у испытуемых все время наблюдался отрицательный баланс кальция. Не значит ли это, что преимущественно мясная диета ведет к деминерализации костей?
Я внимательно просмотрел все профессиональные журналы. Что нам известно о рационе питания первобытных племен и древних египтян? Каковы новейшие археологические данные в отношении состава и качества питания наших доисторических предков?
В чем сходство и отличие нашей пищеварительной системы, наших челюстей и зубов в сравнении с плотоядными, зерноядными и молокоядными (младенцами, не отнятыми от груди)? В чем их сходство и отличие в сравнении с животными, чье строение сходно со строением человека, например с человекообразными обезьянами? Ведь матрица гориллы (ее ДНК) практически идентична (на 98 %) матрице человека.
Гораздо позже у нас появился совершенно новый, неожиданный и чрезвычайно эффективный метод исследования — анализ ДНК. Он позволил раскрыть те этапы в развитии человечества, которые, казалось, были навсегда скрыты во тьме веков. С помощью этого метода, который совершенно независим от анализа ископаемых останков, мы смогли определить, какое место на земле является родиной человечества. Более того, мы установили, что наши предки покинули это место совсем недавно (всего 2000 поколений назад) и что с тех пор наш организм совершенно не изменился.
Я сопоставлял разрозненные факты. И мало-помалу у меня начала складываться целостная картина. Для меня это был непростой процесс. В последующих главах мы еще поговорим о том, как бороться с предубеждениями. Я это знаю по собственному опыту, потому что мне самому приходилось с ними бороться. Поначалу, благодаря своему воспитанию, я считал, что люди по природе являются вегетарианцами. Но по мере накопления данных становилось ясно, что животная пища играла скромную, но существенную роль в естественном рационе человека. Впоследствии будет показано, что эта «животная пища» не имеет ничего общего с современной мясной пищей. Для меня было слабым утешением сознавать, что западная пища вредна отчасти не потому, что мы едим мясо, а потому, что это «неправильное» мясо. Кроме того, мяса мы едим слишком много.
Как только я осознал эту неудобную истину, я смог увидеть целостную картину — способ питания, который является естественным для человека.
Последняя деталь мозаики встала на свое место, и стал понятен весь естественный способ питания.

Но это было только начало. Как этот способ сочетается с открытиями других ученых в области здорового питания? В «серьезных» научных журналах публикуются результаты буквально тысяч исследований. Все эти эксперименты соответствуют (или должны были соответствовать) золотому стандарту чистоты, добросовестности и объективности.
Я собрал и тщательно изучил тысячи статей. Большая группа этих статей представляет результаты клинических испытаний в области диетологии. Лучшие из них проводятся двойным слепым методом и, по возможности, с проверкой альтернативной гипотезы, когда, по меньшей мере, несколько сотен человек разделены на две группы — подопытная группа, которая опробует новую диету, и контрольная группа, которая продолжает питаться традиционным способом.
Порой эти исследования длятся годами — минимум пять, а порой и десять лет. Время от времени результаты оказываются столь ошеломляющими, что испытание досрочно прекращается, чтобы контрольная группа могла воспользоваться всеми преимуществами новой диеты.
Другая большая группа работ посвящена эпидемиологическим исследованиям. В этих исследованиях изучается, в какой степени рацион питания и другие факторы влияют на здоровье населения целых регионов.
Хотя первые люди являлись жителями тропиков, сейчас мы живем не только в тропиках, и, кроме того, в мире существует множество различных способов питания. Таким образом, сегодня наша планета представляет собой огромную лабораторию, в разных уголках которой идут эксперименты. Это идеальная возможность для статистического исследования того, как образ жизни влияет на здоровье и продолжительность жизни.
Подобные исследования увлекательны и позволяют выделить общие тенденции, но их научная ценность ниже, чем у клинических испытаний. Одна из трудностей заключается в том, чтобы разделить так называемые «смешивающиеся эффекты». Например, продолжительность жизни японцев намного выше, чем у американцев, но и курят они тоже намного больше! Необходимо выяснить, живут ли японцы дольше благодаря или вопреки привычке курить.
Существующие ныне изощренные статистические методы позволяют отсечь эти эффекты и вычленить общие тенденции в чистом виде.
Подведем итоги. В мире проводится множество научных исследований. Некоторые из них выполнены лучше других. В отдельных случаях необходимо читать между строк или даже обращаться к исследователю, чтобы выяснить, что именно было вычеркнуто редакционным советом журнала. Поэтому к результатам любых исследований следует относиться со здоровым скептицизмом.
И все-таки при всех оговорках все проведенные исследования указывали в общем и целом в одном направлении — в направлении естественного способа питания, который мне к тому времени уже удалось установить.
Замечательно!
Однако имеется одна небольшая трудность... мы живем в современном мире. Мы больше не рыщем в поисках пищи на границе зоны тропических лесов, мы теперь рыщем по полкам супермаркетов. Смогут ли человеческие инстинкты и практические знания, выработанные за миллионы лет поиска наиболее подходящей пищи в восточноафриканской саванне, оказаться полезными в ресторане быстрого питания? Очевидно, нет!
Таким образом, мне нужно было решить вторую половину проблемы. Как определить и выделить те продукты питания, которые современный гоминид должен употреблять каждый день. Что делать со всеми теми нововведениями, которые проникали в рацион человека на протяжении тысячелетий? Что делать с кофеином, вином, кленовым сиропом, мучными изделиями, полуфабрикатами, пищей, приготовленной в микроволновой печи, копченой колбасой, заменителями сахара, пиццей и тысячами других существующих ныне пищевых продуктов?
Я вновь обратился к недрам Британской библиотеки, к профессиональным публикациям и к производителям пищевых продуктов. Последние до поры до времени весьма любезны. Они с радостью делятся с вами всей информацией, которую закон обязывает их предоставить, либо сообщают сведения, которые говорят в их пользу. Но во всем остальном они проявляют крайнюю скрытность. Возмутительно, что им разрешают торговать продукцией, предназначенной ни много ни мало для внутреннего потребления, точный состав и процесс производства которой держится в тайне. Наверное, это единственная оставшаяся отрасль производства, где торговец может безнаказанно продавать кота в мешке!
За несколько лет я тщательно изучил и классифицировал большое количество новых продуктов питания. Тех продуктов, которые вошли в человеческий рацион после сельскохозяйственной революции, происшедшей 10 ООО лет назад. Я изучал их с целью понять, какие достоинства и недостатки, если таковые есть, имеет каждый из них.
Конечным результатом этих усилий явилась выработка принципов Естественного питания. Естественное питание — это такой способ питания, который доступен современному человеку и к которому человеческий организм естественным образом приспособлен.
Эта система вызвала широкий интерес и привлекла множество последователей. К чему она приводит? Как ее применять? Каковы ее преимущества? Ответам на эти вопросы посвящена остальная часть книги!